Где ты, Джон?
После просмотра фильма «Код: Железная кора» (в просторечье, то есть в оригинале – «Курьер») становится ясно (в очередной раз), что в лице Джона Ле Карре шпионский жанр понес непоправимую утерю (хотя и его экранизировать умели и умеют единицы).
На дворе – самое начало 60-х годов прошлого столетия. Гревилл Винн (Бенедикт Камбербетч) – простой британский коммивояжер, умеющий хорошо выпивать и поддаваться при игре в гольф (когда это нужно для дела). Он и не подозревает, что ему готовить судьба в самое ближайшее время. Первые замыслы этой судьбы материализуются в виде полковника ГРУ Олега Пеньковского (Мераб Нинидзе), который мечется по Москве в поисках более-менее внушающего доверия американца, чтобы послать своим заокеанским коллегам весточку. Весточка доходит до ЦРУ (персонифицированного Эмили Донован в обличье Рейчел Броснахан), которая связывается с Ми-6 (благородный пожилой мужчина Дикки Френкс в исполнении Ангуса Райта). Вместе они решают послать в Москву какого-нибудь бизнесмена под предлогом расширения экономических связей, который и вышел бы на прямой контакт с Пеньковским. Таким образом, для блезира поупиравшись, Винн оказывается в московском отеле «Виталий» и завязывает знакомство с полковником: после распития горячительных напитков, поедания черной икры и посещения «Большого» эти двое вступают в тяжелую борьбу за предотвращение Карибского кризиса 1962 года.
Лента Доминика Кука производит несколько странное впечатление: первая ее часть воспринимается скорее как не очень удачная шпионская комедия (если не фарс), чему способствуют консультанты ленты (ляп с отелем «Виталий» - далеко не единственный в фильме), а когда же сюжет наконец добирается до сути истории, то лента превращается в какую-то пародию на артхаус (операторская работа в тюремных сценах с Камбербетчем, например), порой и вовсе скатываясь в некое невнятное бормотание, теряя всякое напряжение. Ситуацию, безусловно, в какой-то степени спасают игра Джесси Бакли (она играет супругу Винна Шейлу), Бенедикта Камбербетча (к сожалению, лишь в отдельных сценах) и музыка поляка Абеля Коженьевского, ученика Кшиштофа Пендерецкого. Но их усилий явно недостаточно, чтобы спасти всю картину в целом. Увы!
