Ромовые акценты
Кажется, страстное желание Джонни Деппа во что бы то ни стало экранизировать первый роман основателя гонзо-журналистики Хантера Томпсона «Ромовый дневник», на реализацию которого у него ушло чуть ли не 10 лет, сыграло с актером-продюсером не то чтобы злую, но не совсем внятную шутку.
Авторам фильма (к которым, повторимся, в полной мере стоит причислять и Деппа) пришлось не только значительно изменить сюжетную канву романа-первоосновы, вырезав из него одного из трех главных персонажей, но и – как следствие – изрядно сместить некоторые акценты. В результате из весьма откровенного текста о поисках своего голоса писателя (при этом, строго говоря – Пол Кемп не приравнивается автоматически к Хантеру Томпсону) получилось кино, приятное во всех отношениях – прилизанное, консервативное и достаточно пафосное. И если пафос, который под конец ленты просто переходит всякие границы, еще можно попытаться объяснить трепетным поклонением Деппа перед автором исходного текста, то консерватизм ленты и ее интонации несколько ошарашивает. Конечно, желание Деппа не копировать своего же персонажа из другой экранизации Томпсона («Страх и отвращение в Лас-Вегасе» Терри Гиллиама) вполне понятно и может только приветствоваться, но всему же есть пределы. И в этом свете совершенно непонятным становится добавление единственной сцены потребления наркотиков главными героями, которой нет в книге. Что это? – все же привет «Страху и отвращению»? К тому же складывается впечатление, что все то же трепетное отношение Джонни к личности Хантера некоторым образом парализует широчайшие актерские способности Деппа, что тоже нельзя причислить к плюсам ленты.
Уже упомянутое выше смещение акцентов делает из фильма надгробный памятник Томпсону, но превращает его персонажа в весьма пафосного идеалиста, каковым, как представляется, Томпсон все же не был.
