Алекс ван Вармердам: Киев – очень светлый город

В конце апреля в кинематографической жизни Украины произошло яркое событие: открывать первую ретроспективу своих фильмов в Киев приехал культовый голландский режиссер Алекс ван Вармердам (далее – АВВ). И приехал не один, а со своим братом Марком (далее - МВВ), который является бессменным продюсером фильмов и спектаклей своего брата. 26 апреля в киевском отеле Radisson Blu Podil состоялась беседа с братьями ван Вармердамами, в которой принял участие и корреспондент национального портала kino-teatr.ua. Предлагаем вашему вниманию запись этой интереснейшей беседы.

    АВВ. – Поскольку я родился в 1952-м году, а формировался как режиссер в 70-х годах прошлого столетия, то в первую очередь я должен воздать должное Хичкоку и Бунюэлю, хотя что касается первого, то во времена моей молодости он еще работал, но я считаю, что его скорее можно было бы считать уже мертвым автором. Не стоит забывать и о таких фильмах, как, например, «Французский связной» с Джином Хэкменом в главной роли. И вообще сложно отвечать на подобные вопросы, ведь порой очень трудно указать на какие-то совершенно определённые фильмы или их авторов: все складывается из тысяч маленьких художественных опытов и переживаний. Но все же не премину упомянуть еще и о Лореле и Харди, которые также очень повлияли на мою творческую манеру. У них я научился показывать людей полностью, с головы до пят: мне кажется, что человеческое тело полностью говорит больше, чем крупный план лица или какой-то другой части тела.

    АВВ. – Я надеялся, что этот вопрос мне не зададут (смеется). Знаете, мне сложно об этом говорить, ведь молодое поколение весьма распылено, они снимают время от времени и преимущественно это коммерческий продукт, то, что американцы называют feel good movies. И режиссеры то появляются, то исчезают и снимают крайне нерегулярно.

    АВВ. – А я его не видел. Как, вы говорите, ее зовут?

    АВВ. – Нет, не знаю, но мне известно, что в Бельгии сейчас идет волна хорошего кино.

    АВВ. – Ну, такая идея у меня была только в начале процесса, и не стоит забывать, что сам творческий процесс – это игра, правила которой стоит менять. Идея фильма о двух наемных убийцах, в котором никого не убивают, безусловно прекрасна, но мне представляется достаточно глупым строго следовать установленным правилам, но снимать при этом плохое кино – по той лишь причине, что вы уперлись в собственные ограничения. К тому же когда я сажусь за сценарий нового фильма, у меня нет четкого его плана – я просто начинаю писать и события развиваются во время творчества.

    АВВ. – Да, вы правы, люди очень часто видят в моих фильмах то, чего не вижу я сам. И мне это крайне интересно, и я никогда не отрицаю тех смыслов, которые в них увидели зрители, но не видел я.

    АВВ. – Я ничего не знаю про украинское кино, а что же касается съемок здесь фильма, то могу сказать, что по пути из аэропорта мы видели какие-то футуристические здания просто как из какого-то фантастического фильма, а рядом – старые советские постройки. Это меня впечатлило, так что – кто знает.

    МВВ. – Возможно, Алекс не в курсе, но я продюсирую не только его фильмы (смеется), и один из них – это новый фильм Сергея Лозницы.

    АВВ. – И надо сказать, что в Амстердаме показывают множество фильмов со всего мира, и они очень быстро меняются в репертуаре, но насколько мне известно, украинские фильмы никогда не попадали на афиши голландских кинотеатров. К тому же, я – режиссер, а не человек, который смотрит по десятку фильмов в день: мне нужно время для собственного творчества.

    МВВ. – Английское название ленты – Gentle Creature, то есть «Волшебное существо». И это игровое кино, начало съемок которого назначено на июль этого года. И мы с ним обсуждали и его проект «Донбасс».

В. – Очевидно, что Марк работает не только с братом, но все же хотелось бы спросить, насколько легко ему работается с Алексом, человеком с непростым характером. И позволяет ли себе Марк вмешиваться в творческий процесс брата?

    МВВ. – С ним работать очень тяжело (смеется). Мы работаем вместе уже 40 лет – сначала в театре (и это продолжается до сих пор), потом в кино. Моя нынешняя работа – директор театральной компании и продюсер всех фильмов Алекса. Но я нетипичный продюсер – я не снимаю фильмы ради извлечения прибыли, я делаю это лишь потому, что Алекс постоянно пишет сценарии и их надо реализовывать. При этом я не имею понятия, что он там пишет – он мне ничего не показывает до тех пор, пока не решит, что сценарий готов. Таким образом, я не вмешиваюсь в процесс написания, и моя работа начинается в тот момент, когда сценарий уже написан.

    АВВ. – Я не согласен с этим: «Шнайдер» - очень визуальный фильм, в нем мало диалогов, и огромную роль в нем играют пейзажи, что было бы очень сложно передать в театре. И к тому уже у меня уже был обратный опыт – «Малыш Тони» и «Последние дни Эммы Бланк» были сняты по театральным пьесам, и я больше не хочу повторять этот опыт – если я что-то реализовал в той или иной форме, то я теряю к этой вещи всякий интерес и не хочу к ней возвращаться. Мне не интересно делать то, что я уже делал.

    АВВ. – Конечно думаю, ведь моя аудитория – это я. Я рассчитываю, что будущий зритель будет чем-то похож на меня: по уровню образования, по пониманию происходящего. Но с другой стороны, снимать фильм для самого себя, сидящего на необитаемом острове – глупо.

    АВВ. – А я ничего кроме домов пока и не видел (смеется), и я не ожидал, что Киев – такой светлый город. Он производит ощущение южного города, кажется, что ты находишься где-то на Ривьере.