Ноэми Мерлан: Главное – актерская магия
6 февраля на экраны Украины выходит один из самых заметных французских фильмов года – лента Селины Сьяммы «Портрет девушки в огне». Будучи в Париже на традиционных Встречах с французским кино, организованных уже в 22-й раз компанией UNIFRANCE, корреспондент национального портала kino-teatr.ua встретился с исполнительницей роли Марианны Ноэми Мерлан и побеседовал с ней об этом фильме.
КТ. – Как вас лучше представить – как актрису или как модель?
НМ. – Я занималась модельным бизнесом лишь для того, чтобы оплачивать свои театральные курсы.
КТ. – Но вы же еще являетесь режиссером короткометражных фильмов, не так ли?
НМ. – Да, я сняла 2 короткометражных фильмах, а сейчас нахожусь в процессе полнометражной ленты.
КТ. – А как вы попали на проект Селины Сьяммы «Портрет девушки в огне»?
НМ. – Как я попала на этот проект? Мой агент вызвал меня на кастинг. И я была в восторге от того, что мне предстоит пройти кастинг у такого режиссера, как Селина. Я восхищаюсь ее работой; на тот момент я уже видела ее предыдущие фильмы, в которых мне нравится ее чувственность, ее творческая вселенная. Сценарий «Портрета» я прочитала еще до кастинга и поняла, что этот проект достаточно сильно отличается от того, что она делала до сих пор. И этот фильм полностью поглотил: когда я читала сценарий, у меня было ощущение, что я читаю книгу, в которой было все: живое дыхание, оригинальная точка зрения, движения души. История любви, о которой рассказывается в фильме – очень живая. И было ощущение, что в ней много такого, чего раньше никто не рассказывал. Это – женская история, рассказанная с женской точки зрения. Мне показалось, что чего-то подобного мне не хватало, а я даже не отдавала себе в этом отчет. И сказала себе, что обязательно должна сыграть в этом фильме.
КТ. – Как вам кажется, существовала ли в реальности ваша героиня из фильма Селины?
НМ. – Да, существовала, в том смысле, что она – собирательный образ всех женщин-художниц того времени. Ведь в конце 18-го века был период настоящего расцвета женщин-живописцев, как, впрочем, и женщин-критиков. Нос течением времени все они были будто стерты из истории. О них никто не говорил и не вспоминал. Все истории фокусировались на мужчинах или же рассказывались с мужской точки зрения. Так что моя героиня представляет всех этих женщин, а не какую-то одну.
КТ. – А фильм снимался в хронологическом порядке, чтобы показать эволюцию чувств, возникших между вашей героиней и героиней, сыгранной Адель Энель?
НМ. – Нет, он не снимался в хронологическом порядке, поскольку это было бы весьма сложно хотя бы из-за декораций и прочих подобных вещей. Но с другой стороны, мы с Адель, как актрисы постоянно держали в голове эту эволюцию, обдумывали и дискутировали ее. Так что, играя наших героинь, мы всячески старались уважительно относиться к этой эволюции, без которой история потеряла бы всякую правдоподобность. И хотя нам с Адель не довелось вместе поработать над нашими ролями до съемок, мы приложили все усилия для того, чтобы уже на площадке создать магию (или же актерскую «химию» - КТ.), которая в фильме возникает между Марианной и Элоизой.
КТ. – А съемки фильма сколько длились?
НМ. – Если не ошибаюсь, то 37 дней.
КТ. – В Нормандии или в Бретани?
НМ. – Мы снимали в Киброне (полуостров на южном побережье Бретани – КТ.). А замок мы снимали в замке, который находится в часе езды от Парижа.
КТ. – А как бы вы могли определить вашего персонажа?
НМ. – Марианна – женщина-художница, современная женщина, любопытная, волевая, женщина, которой посчастливилось воплотить свои желания – быть художницей, не выйти замуж. Но ей приходится подчинятся правилам своего времени, времени маскулинного. Она соблюдает условности и негласные установки, но длится это лишь до ее встречи с Элоизой, до возникновения их сообщничества. И в результате она переосмысливает свое творчество, которое будет больше соответствовать ее внутренним (изменившимся) установкам. Она меняется под воздействием этой любовной истории, истории сотрудничества между двумя женщинами.
КТ. – А Селина Сьямма, она какого рода режиссер? Она требует делать все согласно только ею видению или же оставляет актерам место для импровизации?
НМ. – Она совсем не авторитарна, напротив, она рассматривает актера не как объект, а как сюжет. И все же уже в ее сценарии и реплики, и практически каждый вздох прописаны достаточно четко, но она старается создать на площадке некую динамику отношений. Так что нельзя говорить, что у нас не было свободы: Селина всегда выслушивала нас, например, по поводу того, как произнести ту или иную фразу. У нас было множество возможностей произнести реплику тем или иным образом, с той или иной интенсивностью. И то, как бросить взгляд на свою партнершу, мы тоже могли выбирать. Мы могли все это предлагать, могли наполнять кадр, который задуман ею, нами самими, нашими чувствами.
КТ. – А почему, на ваш взгляд, Селина Сьямма для фильма выбрала именно эту историческую эпоху?
НМ. – Как я уже говорила несколько минут назад, именно в эту эпоху женщины имели возможность выражать себя через живопись, но впоследствии все они были стерты из истории. И вследствие этого возникла определенная лакуна, пробел, и история того времени стала неполной. И мы перестали представлять, как жили женщины в то время: в этом смысле, весьма показательна сцена аборта. Так что надо было вернуть все это в контекст той эпохи, дополнить наше ее понимание.
КТ. – А кстати, что за праздник на берегу моря был показан в фильме?
НМ. – Сцена с костром? Она сделана на грани реальности и вымысла. Этих женщин называли колдуньями, которыми они по сути не являлись, и они собирались у костра после сделанного аборта. Эта сцена – попытка показать их сестринское единение, интимное сообщество.
КТ. – А почему в фильме как минимум дважды внимание зрителя акцентируется на том, что ваша героиня курит? Курение было чем-то запретным?
НМ. – Нет, именно в тот отрезок времени многие женщины курили трубку, а позже с этим стало сложнее. Это сродни истории с карманами: сначала они были позволены женщинам, но потом подпали под своего рода санкции, ведь они были показателем интимности, приватности – в них женщины могли хранить что-то свое. А без них женщина лишалась какой-то части самостоятельности, становилась более беспомощной.
КТ. – В начале нашей беседы вы сказали, что готовите свой первый режиссерский полнометражный дебют. Когда вы намерены его снимать?
НМ. – На самом деле он уже снят, это своего рода пиратский фильм. Я очень быстро написала его сценарий и решила снимать, не дожидаясь продюсеров и финансирования. Так что мы его сняли, как говорится, на коленке, а продюсера я нашла уже после съемок. Он помогает мне с постпродакшеном, а фильм сейчас находится на стадии монтажа.
КТ. – А по жанру ваш фильм комедия, драма или что-то иное?
НМ. – Это любовная история, скорее драматическая любовная история.
КТ. – Что ж, для первого знакомства достаточно, так что спасибо за уделенное время.
НМ. – И вам спасибо!
